В 17 лет серьёзность не к лицу, И как-то вечером оставьте свои полные бокалы, И шумные кафе и свет слепящих люстр Под липами пора гулять настала.
Июньскими ночами так дышится легко И всё вокруг красиво. Гул города доносится, ведь он недалеко Приносит ветер запах виноградников и пива.
Июнь, 17 лет, и кругом голова, Шампанское туманит ваши речи.. И вы мечтаете, и на губах у вас Горячий поцелуй, как бабочка трепещет.
В плену робинзонад душа томится И тут, под фонарем, напротив вас Одна мадемуазель садится И для себя решив, что вы наивны, Она отводит взгляд от вас картинно, Чтобы потом уйти... А на губах у вас не распустившись, вянет каватина. Она над вашими сонетами хохочет, Друзья вас бросили, вам плохо одному. Она письмом вас осчастливить хочет...
В тот вечер вы в кафе, где свет слепящих люстр, И перед вами полные бокалы. В 17 лет серьёзность не к лицу - Под липами пора гулять настала...
Серьезность не к лицу, когда семнадцать лет... Однажды вечером прочь кружки и бокалы, И шумное кафе, и люстры яркий свет! Бродить под липами пора для вас настала.
В июне дышится под липами легко, И хочется закрыть глаза, так все красиво! Гул слышен города - ведь он недалеко, - А в ветре - аромат и зелени, и пива.
Там замечаешь вдруг лоскут над головой, Лоскут темнеющего неба в обрамленье Ветвей, увенчанных мигающей звездой, Что с тихим трепетом замрет через мгновенье.
Июнь! Семнадцать лет! Цветущих веток сок - Шампанское, чей хмель пьянит ваш разум праздным, А на губах у вас, как маленький зверек, Трепещет поцелуй, и ваша речь бессвязна.
В плену робинзонад безумная душа... Но вот мадмуазель, что кажется всех краше, Под бледным фонарем проходит не спеша, И тенью движется за ней ее папаша.
Она находит вас наивным и тотчас От вас отводит взгляд и несколько картинно Прочь удаляется, а на устах у вас Нераспустившаяся вянет каватина.
Вы страстно влюблены. Уж август за окном. Она над вашими сонетами хохочет. Друзья от вас ушли. Вам грустно. А потом Она своим письмом вас осчастливить хочет.
В тот вечер... вы в кафе идете, яркий свет Там ожидает вас, и кружки, и бокалы... Серьезность не к лицу, когда семнадцать лет И липы созерцать пора для вас настала.