It was just before dawn One miserable morning in black '44 When the forward commander Was told to sit tight When he asked that his men be withdrawn And the generals gave thanks As the other ranks Held back the enemy tanks for a while And the Anzio bridghead was held for the price Of a few hundred ordinary lives
And kind old King George sent mother a note When he heard that father was gone It was, I recall, in the form of a scroll With gold leaf and all And I found it one day In a drawer of old photographs, hidden away And my eyes still grow damp To remember That his majesty signed With his own rubber stamp
It was dark all around There was frost in the ground When the tigers broke free And no one survived from the Royal Fusiliers, Company C They were all left behind Most of them dead The rest of them dying And that's how the high command Took my daddy from me
Это случилось как раз перед рассветом, В одно трагическое утро чёрного 44-го года. Когда полевому командиру Было приказано сплотить ряды, Хотя он запрашивал об отступлении своих людей. И генералы расточали благодарности, Пока шеренги солдат сдерживали Вражеские танки какое-то время. И стратегический пункт Анцио Был удержан ценой В несколько сотен простых жизней.
И старый добрый Король Джордж Прислал матери извещение, Когда узнал, что отец погиб. Оно было, помню, В форме письма На золотистом листе. И я нашёл его, однажды, В ящике со старыми фотографиями, хорошо спрятанное. И мои глаза всё ещё наполняются влагой при воспоминании Подписи Его Величества И его личного штемпеля.
Повсюду была темнота, Иней лежал на земле, Когда «Тигры» вырвались на свободу. И никто не выжил Из Третьей Королевской Стрелковой Дивизии. Все они были брошены, Большинство мёртвыми, Остальные – умирающими. Именно так Верховное Командование Отняло папу У меня.