Ни шагу назад, вывози за базар! В городе нищеты и казарм мясо ложим в казан. Каким бы не был пиздатым, все равно на низах. Chicago, Killa, банзай финтим по*изже Азара.
Кем бы я стал, сынуля, выбрав другую шахту? В другую яму бы прыгнул, других бы сук трахнул. Сейчас сижу на кухне под бит, и не жду завтра. Жму руки от души тем, кто от Бога автор.
Давай, ищи нас там, где и в помине нет. Там, где щелкнет хвостом твой *банный мент. Бинт на руку, на маршрутку пару монет. Боже, убереги от бед и ставок на Фонбет.
Я беден, но не душой, и не бледен *балом. Переградку в носу ломали историй валом. Не стремно получить в лицо, стремно стоять, как даун. Вставай и падай, валяется здесь только падаль.
Как ебучий отшельник - я отращу бороду, Сбрею ее без повода, и съебу из города. Может в Калик, по старинке, или куда подалее. Прыгнешь в попутку, там у водилы под передним палево.
Выдохся, как маркер, меня заправили снова. Хуесошу жизнь, но все равно ее Лова-Лова. Чикаго - город боли, шмар, дури и алкоголя; Где на раз в субботу сломлена железная воля.
Парни под круглыми боятся садиться за руль. Звонок на трубках: \"Я на брусьях, еду к вам, а хули?\" Я чувствую этот город, пропах им до костей. Здесь я родился, здесь и лягу в теплую постель.
Живем не без потерь, но собираем бонусы. Кто-то стал умным чересчур, кто-то умом тронулся. Ты мне скажешь, мудачок, что я тут тоже ебнулся. Приезжай к нам на район, тут еще те фокусы!
Припев: Мой старый знакомый - мой старенький вводный. Я прихожу к тебе реже, чем злодеи на подвиг. Но ты мой путь в те дни, где суммой была сотка, Не в белых кроссовках.
Мой старый знакомый - мой старенький вводный. Я прихожу к тебе реже, чем злодеи на подвиг. Но ты мой путь в те дни, где суммой была сотка, Не в белых кроссовках.