Север города, радары здесь не засекут бездарные попытки вырваться из круга, данного нам правилом маршрутка номер 22, поворот направо, остановка, парень в красном вышел и идет к домам кто он? он из тех, кто под столом пешком ходил, когда в этих районах раздавались стоны, наносились раны, в голове звучит Нирвана, парень, умерший так рано, требует добра орава слов окружила парня в красном, он идет назло серому бетону, собирая пазл из обрывков фраз, превращая стены грязные в холсты для проповедования массам. он сам походит чем-то на араба, он проходит по дворам и призраком ныряет в арку, нарки, пахнет ядовитым паром да, это не роттердам, с неба падает вода парень в красном входит в дом, микрофон вбирает звук – в эфире Михоон. махаон крыльями взмахнул и махровым прахом разлетелся на ветру, оставив сладковатый запах, этот взмах как отсвет августа в куплете, посвященного кварталам, где все грезят о тепле песни в плеере не спасут при затоплении когда плотина слез не выдержит мороза – поздно говорить о венчиках из роз, когда единственная роскошь – это мозг, ничем не замутненный.
на Северке нет никого, кроме Михона, кто мог бы разогнать в подъезде дым своим стихом.