я не знал что настолько просыпаться трудно, когда настало твое последнее утро. помню все лица, костюмы, галстуки, мантии, речи и прении, улики, допросы и алиби. датчики и провода, ко мне цепляют полиграф. я не участник игры, но в ней я проиграл. с теми, кто верил мне, попрощаться бы, лучи света сквозь окно освещали пыль. меня не слушал никто, говорили, о чем ты, дело уже решено, правосудие к черту, и молчать невозможно, и руки трясутся, прекратите всё это, тошнит от ваших презумпций. грязные деньги или чистая совесть. за меня правда, но, увы, ваш довод весомей, прокурор твердит, таких не пустят на волю. судейский вердикт, высшая мера, виновен.
фемида слепая, глухая и хитрая. разницы нет, кто что говорил, когда цена всех фактов посчитана. в очередь к смерти я номер один
завтрак, тюремщик, темный, пустой коридор, дорога, чистое поле, спецполигон майор приказал рассчитаться по номерам я жил не для того, чтобы так умирать со мной еще двое парней незнакомых, как и я ожидающих исполнения приговора. не жалуюсь, нет, не герой и не мученик, и хотя не виновен, но чем же я лучше их? получилось так, что всё начнется с меня, палачи наготове с винтовкой стоят, последний раз полной грудью вдыхаю весну, недавно трое судили, теперь четверо понесут. желаю всем виноватым получить по заслугам, кто то должен ответить за этот поступок. я повернулся спиной, смерть будет быстрой, люди не слышат звука последнего выстрела.