Не к смерти идём мы, не к старенью и смерти, а себя мы идем встретить, с собою идем встретиться — с собою вторым. Жизнь — это словно бы двое идут навстречу друг другу. Старость моя идет, чтобы встретиться с молодостью моею. Они повс тречаются где-то в годах моих зрелых, в моем возрасте зрелом, у невидимой этой черты. Словно пара козуль, что сошлись на бревне, над водой — так я сам повстречаюсь с собою. Вот веселое будет боданье! Потому и идут они, верно, друг другу навстречу, что рога у них есть, и на этом бревне над водой суждено им столкнуться. Так все время шагаю навстречу себе. Где сойдутся седины мои с моей первою соской младенческой — там и буду как раз настоящим собою, собой неподдельным. Когда встретится снег вековечных вершин с крокодилом из Нила. Словно парламентеры навстречу друг другу идут они — Северный полюс и Южный. У экватора встречусь с собою. Так встречаюсь с собой, как ладони, которыми вы рукоплещете. Я вибрация двух рукоплещущих чьих-то ладоней в пространстве (может быть, потому так торжественны аплодисменты). Есть момент один краткий, когда в маслобойке еще не смешалась сметана, налитая прежде (почти уже масло) и та, что налита потом — есть момент, когда это еще ни сметана, ни масло, тот момент, когда пахта уже отделяется и начинается новое масло. Мы не старимся, мы не стареем, а просто мы движемся к новой сметане. Даже если ты стар, словно месяц стареющий, можешь ты сбиться и месяцем стать молодым, если только ты знаешь, что сбиться тебе предстоит с молодым лунным светом совместно. Слезы — только лишь сыворотка, и не боле того.