Wie soll ich meine Seele halten, daß sie nicht an deine rührt? Wie soll ich sie hinheben über dich zu andern Dingen? Ach gerne möcht ich sie bei irgendwas Verlorenem im Dunkel unterbringen an einer fremden stillen Stelle, die nicht weiterschwingt, wenn deine Tiefen schwingen. Doch alles, was uns anrührt, dich und mich, nimmt uns zusammen wie ein Bogenstrich, der aus zwei Saiten eine Stimme zieht. Auf welches Instrument sind wir gespannt? Und welcher Geiger hat uns in der Hand? O süßes Lied.
Песнь любви
О как держать мне надо душу, чтоб она твоей не задевала? Как ее мне вырвать из твоей орбиты? Как повести ее по той из троп, в углах глухих петляющих, где скрыты другие вещи, где не дрогнет мрак, твоих глубин волною не омытый? Но все, что к нам притронется слегка, нас единит, — вот так удар смычка сплетает голоса двух струн в один. Какому инструменту мы даны? Какой скрипач в нас видит две струны? О песнь глубин!
xxx
Как сдерживать мне душу, чтоб она не трогала твоей? Каким путем твои преодолеть глубины? Где властвует такая тишина, что даст забыться хоть на миг единый от притяженья в голосе твоем, от устремленья течь твоей долиной? Но нас двоих пронзающий поток несет нас вместе, так порой смычок рождает в струнах двух единый звон. С какою далью вместе мы поем? Что заставляет нас звенеть вдвоем? О сладкий стон!