Нам здесь не место, но все же - рабы кабальных условий Как мы попали в пустоты царства Нергала? Ни слова. Дух наш не сломлен, но соль ему все же сыпят на рану. Я этим сыт, чего ради, вас всех сюда занесло, бля?
Царство голода, мрака. Гипертрофирован страхом Наш дом мечты, как у Тэтчер - "Унесенные ветром", да и плюс к этому смытый дождем. Ты сытый рожден, а я хочу быть под лучами славы,
Но лишь сигаретой мой свитер прожжен. Мы зрители шоу бетонной дикой природы Здесь только крики и рвота, нашей обители Готэм, и не годится в подметки. Тут главный принцип лишь выжить -
Из нас все выдавил, выжрал. Пока мы падали ниже и ниже. Изингард местных районов. Мизирность тестестерона. Уровень, как приговор. Стальной стержень внутри, В глазах жажда мести, выживаем как можем, хоть и нам здесь не место
Голод зародился в нас в утробе Зачем битмейкер, мы игремна ксилофоне ребер. А по ночам нас насильно целует дементр Это не 8 миля, а 101 километр
Голод зародился в нас в утробе Зачем битмейкер, мы игремна ксилофоне ребер. А по ночам нас насильно целует дементр Это не 8 миля, а 101 километр
Меняя работы - рвет меня, подгоняемая скрытой агрессией, Нам тут не место, Здесь играют на скрипках бесстии. В пучину мракобесия все тянет лезть нас впереди похоронной процесии.
И если бы и да ежели покинуть это действие. Надежды повержены, нас режет депрессия. скрежетом зубов под бит, сетуем на этот быт, Поэты, чей обитель безполезная бездна.
Хотя можем помпездно жить, как повеса Но я б лучше полезла в катушку Теслы Тут умерли песни, как режим демократии в Поднебесной. Оглянись, мать его, Нам тут не место.
Верхами велено ампулы выпить нам было, Но надо ли нам, веками ходить, как сомнамбулы? последняя функция в гипофезе меркнет, мне мало быть только офисным клерком
Химеры из вольера, со взглядом Люцифера Предлагают купить счастья пол весла и цветные сны Мол в одночастье наступит весна, но мы то знаем - тут не бывает весны.
Это Готэм-сити. Голод мс. Мы в Скайриме, Гарроты нити сковали, смотрите, Свой страх мы в угаре скурили, нам бы выйти, Но цепи на руках, как у Гарри Гудини
Голод зародился в нас в утробе Зачем битмейкер, мы игремна ксилофоне ребер. А по ночам нас насильно целует дементр Это не 8 миля, а 101 километр
Голод зародился в нас в утробе Зачем битмейкер, мы игремна ксилофоне ребер. А по ночам нас насильно целует дементр Это не 8 миля, а 101 километр