40 дней угасает в грязной земле мой призрачно мертвый смех, Дарили больше конфет, когда есть уже было некому, Наводили там марафет, разлагался весь до костей, не до вас уже было летом. Легло в основу, то что нередко я ошибался , искал приют, Плевал на инстинкты и безопасность, затем без сна июнь, Записи пастой, в замызганных тетрадях, замысловатые фразы. Я их писал, пока не попрощалось со мной небо. Скрылось за горизонт моих обнаженных стихов, Их приняла лишь ты в виде безжизненного тела, Бледные пальцы держали в руке очень мятый листок. С этого дня, не обнаружить в мертвых органах добра, Аккумулировал любовь к жизни, помер и проебал. Одна лишь ты приютила к себе антагониста, Неуспевший предъявить всем глубоко зависливым. Декабрь дышит на улицах в спины, сегодня все нервно прячут руки в карман, Я спрятался от жизни асоциальной ширмой, не уцелел уродливый орган, что так страдал Заканчивай продаваться за одобряющий кивок, я видел ротобранство за временное тепло, Падкие на любовь в моих глазах безвольное стадо, Давай, найди в ее пизде приют, заполни недостаток. Для чего, каждый стремится обрести заботу, Манящий виток событий доводит до блевоты, Без стыда, организаторы любовного сортира, На цитаты разобьют ебальник своих мертвых игр. Я очень благодарен за то, что мне повезло Пускай, забита гвоздями мерзлая крышка гроба Музыка, родившая во мне тысячи строк Станет мемориалом, явно получше, чем фото.