А когда разогнали последний союз, Много было страданий и горя, И какой-то дебил поиграть предложил По "Пиратам карибского моря". И какой-то дебил поиграть предложил По "Пиратам карибского моря".
На игру заявилось шестьсот человек И пятьсот - было Джек Воробеев. В Голливуде метался во сне Джонни Депп, Проклиная судьбу и Диснея.
Водоем на игре оказался один, Да и тот - будто боженька плюнул. По поверхности вод Плавал парусный плот, Означавший пиратскую шхуну.
Мастера постепенно сбледнули с лица И уныло ругалися матом, Что пятьсот Воробьев на сундук мертвеца - Это как ни крути - многовато. Что пятьсот Воробьев на сундук мертвеца - Это как ни крути - многовато.
Между тем Воробьи похватали мечи И маньячить отправились резво, Но в безлунной ночи не отыщешь ключи, Особливо не будучи трезвым.
А один Воробей был особенно пьян, Он в кустах очутился с размаху И внезапно в кустах обнаружил боян И сыграл на нем что-то из Баха.
В тот же миг на пруду помутилась вода И увидели Джеки, бледнея, Как из сумрачных вод Встал какой-то урод, А на морде его были змеи.
И бесстрашно отряд закричал "Бугага!" "Ктулху фтагн" им откликнулось эхо, А вокруг как мираж развернулся пейзаж - Это были развалины Р'льеха.
Тут чудовище с криком метнулось на них Стало прыгать и жвалами клацать, И тогда Воробьи, почесавши свои, Рассудили, что лучше съебаться.
Подгоняемы страхом, бежали они До ближайшей железной дороги, Всё мерещились им ледяные огни И жестокие древние боги. Всё мерещились им ледяные огни И жестокие древние боги.
А лесник, матерясь, сдернул противогаз, Вытер рыло зеленой клешнею, Подобрал свой боян И исчезнул в туман В направленьи пещер метростроя.