Ты видишь город на пяти холмах, Он перестанет верить в слезы - каждому пути кайма. Их наберется океан, но переплыть претит карман, И ты ломаешь руки в воздух, не найдя противника. Идут баталии и тут и там, Тогда сгорбленный плутократ, Ударит тебя по рукам. Тогда свобод звенит проблеск, И ты помнишь, забыт образ, А где-то ждут новость. И "твое море", нет "твоя Мойра", И по-любому твои письма не таят боли. Там ее нежность, поредев, блудом, Девы теряют эго глупо в голове спрута. Последняя луна в твоей каморке 5 на 5, и Головой о трюм, но экипаж непотопляем, Тогда сожмутся губы, кровь отольет из рук, И ты полюбишь лайнер, где мы все обитаем.
Не утешай, судьба, все вернется. Наступит день, мы построим наш "город солнца". Тогда она дождется, с Дакоты адмирала, Поверь, нам все вернется, законом бумеранга.
Так много голосов, но никого здесь, Тысячелетний мегаполис упал в колодец. И мы толкнем немного правды - вам почин, Вам вскружат голову лампочки-лампочки. Смотри, моя судьба легла на тридцать строк, Чтобы залезть обратно в память, раствориться сном. Воткнуться жадно в микроидилии, Прямо из ноосфер в интермедийность. Тогда метафоры вдруг потеряют смысл, Слюнявые слова в десять материальных чисел. А я здоровый буду, близко Не на шаг не подпущу Хоть ты целуешь меня - Винстон. Ты словно "сэлф-мейд" Корвет и рэйбен. Но включишь плейбэк, Чтобы болеть мне. Но ваш Капиталийский холм - кратер, Я надеюсь, вы потерянные дети Капитана Гранта.