Все объясни сам ты себе, Ведь все твое на твоей руке. Молча иди и не сияй, Чувства сомни, их поджигай. В солнце и дождь, в холод и дрожь Отвернись от людей: подставь их под нож! Их слова врут, и взгляд их глуп, Но кровь одна - гепатитова…
«Как же прорыть рвы и реки? Так невозможно пережить – больно. Чума меж ваших рук ползет, суки. Но никто боле не принесет мне злобы»
Печаль нема! Он играл в одного - не вписался в социоблеф. Пять недель в заточении – пять мощей изо рта Выплюнул в плоском мщении на их улицы дна. Печаль нема! И он сдувает с нее гнев. Пальцев пять – он рисует снова вечный рассвет. Печаль нема! Сей оплот для постылых. Все пустует его гроб на скамье подсудимых…
Печаль нема! Грань тонка…
Печаль нема, И последнего слова жаль. А их крики пусть ветром крошит Мать-экзистенция! Шаль меж ним и мирами накрыла Больной силуэт, ползущий под фонарями.
Грааль, тот самый из последних. «Последний из последний, последний из тех первых.»
Мямлит, говорит, ладонью плавно произносит «жить» И умирает… «постепенно. В глазах бездушных бледно».
«...Эгом из ненастий. Я сделал из проклятий Свободу милосердий Вырезал все тщетно. На площади восстаний Один без притязаний, Как злость без цели кратной - Ненависти чистой. Горсти разрушений Из внутренних поверий».