Я целовал ее в ее водосточные губы, Я улыбался ей, а она в ответ мне корчила рожи и скалила зубы. Я любовь в кулак зажал, читал между строк, ходил между струй дождя. Я сам себя достал, не тронь меня.
Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель, Она хотела умереть, но сегодня ей лень. В ее глазах 37, а с виду 25. Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.
Она считает, ее поезд ушел, она считает, ее жизнь — это стереофильм, А надо мной парашютный шелк и это хмурое утро — я опять невредим. И станет лучше, может, на днях, она считает, что нас испортили деньги. Надо срочно что-то менять, не тронь меня.
Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель, Она хотела умереть, но сегодня ей лень. В ее глазах 37, а с виду 25. Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.
Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель, Она хотела умереть, но сегодня ей лень. В ее глазах 37, а с виду 25. Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.
Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель, Она хотела умереть, но сегодня ей лень. В ее глазах 37, а с виду 25. Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.
Она так любит смотреть, как поезд входит в тоннель, Она хотела умереть, но сегодня ей лень. В ее глазах 37, а с виду 25. Вино, долги и тоска, и снова не с кем спать.