Листы бумаги, никак не без дыма и влаги Весны, я снова украден и сны основа, но ради чего? Сегодня я не в кровати, свободен не от апатий, Мамуля, хватит, ведь я с ночевой. Меня меняла монотонная тонна людей, То мы на комнатах, то до незнакомых дверей. Висели сутками, веселья, шутки ради, Мы курили трубки, там и тут, со всеми путали поступки. Смутно перед глазами, будто я бунтом обут был, А путным моим – в голове дым. Видимо выход один – выбросить все папиросы, Я, кстати, был на кладбище недавно, купил папе розы. Тебя люблю очень, между нами города и страны, Я оставлю многоточие, с любовью, мама. И ближе к солнцу подвину рассвет, Там никого рядом нет, только я, ни души, ни планет…
Она не спит ночами, верит, скоро сынок Вернется и ключами двери откроет замок. Очень по мне скучает, ждет от сына звонка, Я обещаю, мама, я вернусь, ну а пока Каждое утро, smoke или пудра, Я потушу бра и напишу нам ноты добра. Мутно так в этом мире скудном, вокруг Только врут, там и тут нам, и труд это дарма, мама.
Прости за всё, я унесен был ветрами, Тайны будто высечены, а займы тысячами, время – таймер. Пока хотели видеть в постели барби дуры, Я буду краток, в моем теле был остаток барбитуры. А на меня ты глядя, думала, что все в поряде, Что на личном? Мама, все отлично, а по сути, бляди Все вокруг, им надо быть лишь при параде, А я просто друг и чего ради буду с ними тут время тратить своё? Сынок, ты скажешь тихо, я молчу, мамуля, Пару строк я набросаю лихом, улечу пулей. И если что, звони, я на телефоне, Пустой карман, мам, амфетамин, с ним марафонил. Но понял, не надо ни роз, ни акаций, Лишь бы сынок не поймал передоз, уже номер тринадцать. И сколько лет, сколько зим, сколько нош и подошв, Стертых, будто резин, не настолько хорош сын…
Она не спит ночами, верит, скоро сынок Вернется и ключами двери откроет замок. Очень по мне скучает, ждет от сына звонка, Я обещаю, мама, я вернусь, ну а пока Каждое утро, smoke или пудра, Я потушу бра и напишу нам ноты добра. Мутно так в этом мире скудном, вокруг Только врут, там и тут нам, и труд это дарма, мама.