Что я скажу вам, тем, Кто пришли сюда? Привет, входите, давно не виделись? Правда, уже не верилось. И даже, откровенно говоря, мне Неизвестно, что у вас на уме. Но вряд ли вы хотите быть на нашем месте. Держу пари, что ваши дни проходят Неумолимо, неторопливо. А здесь ни дня, чтобы не хоронили дитя. Слёзы матерей, лезвия ножей. Держу пари, ваши отцы живут дольше, Ваши матери улыбаются больше. А здесь, lдаже тем, кому повезло, истекают кровью Без работы, без крова. Я знаю, что вы не поймёте меня, Тем лучше; здесь, ночью, когда всходит луна Люди как тараканы прячутся в свои дома. Иногда жалоб слабые голоса. Люди сходят с ума. НФ обделывает дела, ненависть кипит, святые не смотрят сюда. Подонки обжираются до отвала Голодные дети прячутся по подвалам. И, спорим, у вас меньше могил, А здесь полно. Здесь отцы бьют своих детей И говорят, что любят их сильней Всего и дарят дешёвые букеты своим жёнам. Здесь ярость берёт верх над разумом, Зачастую по указке догм Фанатики купаются в крови врагов. Но уверяю, это не конец света, Не гибель планеты. Здесь живут разные люди. Меня тревожит это.
Там, где живу я, Там люди гибнут от голода, От тоски и от холода. О них не вспомнят никогда. Они смирились и платят по счетам. Это может быть смешно вам, Тем, для кого мы как грязь, Которую можно стереть с лица земли. Там, где живу я, Там люди гибнут от голода, От тоски и от холода. О них не вспомнят никогда. Они смирились и платят по счетам. Это может быть смешно вам, Тем, для кого мы как грязь, Которую можно стереть с лица земли.
Не знаю, как у вас, но здесь Правят деньги, И тот сильнее, у кого их больше. Остальные не при деле. Влачат свои жалкие дни, Перечёркивая прожитые. Штыки и ножи. Люди режут людей за гроши. На вашем месте, я бы здесь не остался. Сегодня вас примут, а завтра Вышвырнут за ненадобностью. Цвет кожи вызывает страх У тех, кто не прислушивается к своим сердцам, И таких здесь много, это так. Итак, я уверен в том, что говорю, Смотрю, вы не верите что-то, Что здесь короли – идиоты. Был Гитлер и две мировые войны, Но до сих пор есть те, у кого те же мысли. Мне не понять, как это может существовать. И я продолжаю вызывать к отцам и праотцам, Мирно спящим по своим углам, Здесь хоспис. И всем плевать, история как чёрная доска, Да, я боюсь, когда думаю о Янисе и Тесс, Они в опасности здесь. И это очевидно для всех. Сердце обливается кровью, кулаки сжимаются, Без жалоб, я направляюсь навстречу другим, Готовый к последнему рукопожатию. Надеюсь, вы живёте не так как я, Неся смерть в сердце изо дня В день. С оружием в руках, чувствуя как Кровь холодеет. Это не сон. Здесь живут обычные люди, Которых ненавидят с начала времён...
Там, где живу я, Там люди гибнут от голода, От тоски и от холода. О них не вспомнят никогда. Они смирились и платят по счетам. Это может быть смешно вам, Тем, для кого мы как грязь, Которую можно стереть с лица земли. Там, где живу я, Там люди гибнут от голода, От тоски и от холода. О них не вспомнят никогда. Они смирились и платят по счетам. Это может быть смешно вам, Тем, для кого мы как грязь, Которую можно стереть с лица земли.