Голова чиновника, с глазами остывшими, лежит на могиле усопшего, господина всевышнего. Сорок семь ронинов отправили младшего вниз по реке доставить совету владения новость ту, что предатель лежит на холме. "Закон Талиона был воплощен. Сюзерен отомщен." Его тело накроет плющом, но никто не будет прощен. И прячась от ветра, что кожу пронзает, словно огнем. Их путь предначертан, на суд явиться всем скопом потом. За влажным туманом, как под подолом девиц. Стоит город Эдо, где убийцы судят убийц. И в дракона хоромах, в логове смерти, Сорок семь ронинов в центре. И среди лиц, что кровь проливали и клятву свою сберегли, стоял старый Ронин - самый мудрый, самый грозный из них. Его взгляд непреклонен, а тело будто доспех. За ним 46 воинов закованных, чей поступок будет воспет. Предстали к ответу за то, что убили гадину. При дворе Токугавы она, всё загадила. Тощий старец оскалил свой рот и спросил Ронина, в глаза его глядя: - Вы закон все нарушили, убили правителя забрали душу вы, почему же из вас никто не дрожит перед смертью, что как арахнид окружает вас сетью?" Ронин тут же ответил: - Вопрос Ваш не уместен: я верую в догмы, что для меня стали кодексом чести. Нас учить служить бусидо: Отдать свою жизнь за хозяина. Наша смерть - очевидный итог, Ведь на верность ему присягали мы. А страх - это нечто преодолимое, вечно в одах хранимые наши, Имена станут гордостью старших. Поколению воинов младше мы будем примером. К чему диалог этот якобы важный, Пора заплатить нашу цену.
Он стал на колени готовясь к сэппуку. Его разум распутан, он занес свою руку и нанес себе два ножевых. За ним молча вспороли живот себе, те кто остались в живых. Кровь застыла в жилах живых. Погибли достойно ни звука не совершив. Их тела доставили на могилу даймё. Постаменты поставили, отогнав воронье. И сорок семь ронинов, были здесь похоронены. И путь туда держат паломники. В храм на холме. А кроме них, Их честь воспевает поклонник их, верхом на шимпанзе.