Мои синие птицы улетают в ночь. Твои - уже улетели. И можно вечно кричать, что не прочь Улыбаться на чумной карусели... Хвататься пальцами за рукава, Искать на вопросы ответы В глазах...В пустых глазах... Кричать, навзрыд смеяться, идти против запретов, Пытаться любить, доверять пытаться... Лишь бы собой не остаться... Коснуться, земли ногами Понять, что еще здесь. Что не спишь, что еще здесь.
В скорой, что не спешит. В скорой, уже не слышит. В скорой, что не спешит. В скорой, не дышит. В скорой, что не спешит. В скорой, уже не слышит. В скорой нет не дышит.
Можно стоять и ждать, Сыпать песок, сквозь дрожащие пальцы. А можно надавить на висок, Брызнуть слюной как жажда скитальца. И, кажется, что нельзя куда-то прийти, по Млечному проклятому пути. Нет, не дойти.
И кажется, что нельзя отпустить Того, кто уже не спит. Хоть он, и не может проснуться. Лицом повернуться. Почувствовать тело, встать, дышать. Чего-то желать хотя бы самую малость Но он улетает птицей в бескрайнюю крайность.
В скорой, что не спешит. В скорой, уже не слышит. В скорой, что не спешит. В скорой, не дышит. В скорой, что не спешит. В скорой, уже не слышит. В скорой нет не дышит.