1. нехватка нежности вечерами сильней, чем утром. всем нутром ощущая каждую букву имени твоего, я сижу на полу. у дверей парадных. мне отрадно испытывать жажду - не то чтобы по тебе, но по нам. по двуединтсву. арестуй меня, прочитав мои мысли, приговори. укрощу неистовое, буду покорен, покоен, точно уинстон. если не можешь отговорить, отозвать – отвори. окропи касанием теплых сухих ладоней. задержись, мой плутоний-239, в отделенной зоне моего нутра. хотя бы до утра. 2. облака редеют, и реет над моим окном дрожащий новый леденяще-свежий хрупкий ясный день. вглядываюсь в чащу за стеклом. там всё чаще, срываясь, вниз несутся тлеющие листья-угольки. уголками губ подрагиваю в замешательстве. слёзы на помин легки. слёзы (а их целые полки) бесцеремонно путь себе прокладывают вниз по щербинам, червоточинам моего лица. старый каменный фасад, где подбородок – лишь карниз. горячие капли нер-итм-ично-й дробью достают крыльца и тебя, босой, становясь то лужей, то росой. 3. а потом. а знаешь, знаешь, как это всё потом? становится жарко. почти горячо и душно. я снимаю не то, чтобы шапку, перчатки или пальто - а почти донага раздеваюсь, и несу свою душу зажав в кулаке. и воздух как будто горит, сушит в горле, сипит. ссужен Богу я, чей-то суженый. и заря моя – сверхдолгая да сверхновая. воспламеняющая изнутри да так, что волей-неволей замрёшь и стоишь. смотри. смотри. смотри. как горит. как горит. молчишь? молчи. впитывай тишь.