Ты смотришь на прохожих, ты ищешь их глаза, Что ты хочешь в них найти, какие небеса? Какие облака уносят твою жизнь И, что ты скажешь мне, если я скажу тебе: остановись!
Ты ищешь истину в вине, ты ищешь истину там, Где ее в помине нет, по безводным местам. Твои душевные раны кровоточат и болят, Друзья, подруги–нимфоманки, ты никому уже не рад, давно не рад.
Я вел борьбу с самим собой, я воевал как всегда, Пока был шанс, один из ста и не растлилась мечта. Но мою радость выпил зверь, надежду выжег огонь, А вместо пламенных побед обманы, грязь, зола и вонь!
Ты слышишь ветер и крик, ты знаешь, это война, Она идет изнутри, она идет, как стена. В грязи подвальной весны, в угаре выпитых рек Мы подыхали с тобой, мы исчезали, как снег. К утру багровый закат, к закату алая смерть, Ты слышишь, как растет трава, а твое тело ее твердь. И жернова пустоты, и хаос желтого сна Развоплощают твою суть, и вновь тупик и стена!
То утро ранней весны, твой образ в талой воде, Кругом разбросана смерть, она всегда и везде. Чего боялся – сбылось, все то, что сеял – взошло, Поствертуальный рай распался просто, как стекло.
И тут пришла эта мысль: за все придется платить. Кино закончилось так, вопросом быть или не быть? А выход виден один, течь самотеком в отстой, Но это грязная ложь, всегда есть шанс, пока живой.
И этот шанс тебе дал, Христом оплаченный чек, И пусть ты сильно устал, но ты свободный человек, И ты уходишь туда, где расплескался рассвет, А на вершинах гор белый, белый снег.
Господь – пастырь мой, Я ни в чем не буду нуждаться, Он покоит меня на злачных пажитях И водит меня к водам тихим.