Задний план: Yann Tiersen – Comptine D'un Autre Ete-L'Apres Midi
Эмме приходят письма на старый адрес. я их получаю, читаю и начинаю бредить тем, как хочется мне ответить ему…
*** знаешь, Эмма, тут столько красивых женщин: блондинок, брюнеток, рыжих, шатенок и вовсе тех, кого не различить по цвету волос, тех, кого можно принимать до и после еды.
и здесь можно найти даже такую, с которой растить детей, варенье за чаем смакуя, сидеть у камина в холоде начала мая будто у двери рая, быть ей всю жизнь верным и прочая романтическая канитель… /здравствуй, девочка, с которой живут долго и счастливо, чтобы сдохнуть в один день/
а можно найти другую – такую, с которой лежать на побережье, вызывая зависть у всех, кто видит, как небрежно моя рука на ее пояснице. таким все мечтают сниться. быть с ней и не лезть к ней в душу /да и она в мою не полезла бы тоже/ а потом проводить ее на самолет, забыть ее имя и запах кожи. и бумажку с номером телефона – в ближайшую урну /прощай, девочка, с которой мы повеселились недурно, и даже не стоит грустить/
Эмма, тут можно быть кем угодно и с кем захочешь. Но я выгляжу как псих-одиночка, который выходит все чаще ночью, потому что днем мне смотреть тошно на пары, их поцелуи, ужимки, руки…
Эмма, тут не умирают от скуки, тут, вообще, не умирают - такое место, где у всех всё чудесно. И, действительно, перестаешь верить в то, что где-то страдают люди. ты такой бесконечный на берегу бесконечного моря, за горизонтом соединившегося с океаном /такого больше нигде не будет и это странно/
Эмма, тут можно найти любую. но ни одна – не ты. и я просто схожу с ума, пишу, отправляю тебе туда, где серые небеса трутся о небоскребы. Не знаешь ли ты, как скоро я захлебнусь прибоем? не с тобою... выблевав последнюю нежность в письмо, клею марки поверх всего, что пока еще дышит…
***
но Эмма его все равно не услышит.
/Эмма, твои слезы не слезы больше, а скверная серая вата. и знай, дорогая Эмма, что ты сама виновата – и не с чем идти к гадалке/