Поле вздыхало горько, поле вздыхало громко, Поля неслось дыханье к лесу, до самой кромки. Несся по полю всадник с духом слепым, как солнце, К телу коня прижавшись, будто сейчас сорвется.
Будто сейчас сорвется небо на волны поля, Поле взметнется в небо – и не найдет покоя. Всадник не знал, где север, и трепетал от ветра. Поле тонуло в свете – всадник не видел света.
Всадника буря мчала сквозь золотое поле. Даже под ясным небом всадник искрил грозою, А под свинцом копыта жались к земле колосья. Взять бы свинец из сердца – в море колосьев бросить.
Молнии прожигали сердце, глаза и кожу. Всадник искрился болью, всадник искрился прошлым. «Вот оно, за спиною! Только бы оторваться…» Он бы сразился, только с призраком как сражаться?
Искры вцепились в гриву – вздыбился конь, взбесился. Всадник упал в колосья, в золоте растворился. Всадник молил бы поле спрятать в корнях свинец – Если б не пуст был голос. Всадник уже мертвец.