Последний пир еще не побежденных... Осталась ночь, а завтра уже нет. По кругу – черный кубок обреченных, А впереди последний ждет рассвет... Пока еще мечи укрыты в ножнах, И смерть еще не смотрит им в глаза, Но их спасти от смерти невозможно – Ведь он уйти не мог им приказать...
Последняя чаша прощанья - вино золотое. В молчании по кругу кубок идет. Никто не вернется живым. Последнюю песню певец допоет...
Бой через смерть страшен, пусть и далек. Песня замрет в тишине... Когда менестрель берет в руки клинок, Лютня сгорает в огне. Сгорает в огне.
В битве равны перед смертью сказитель и воин. Рука обнимет меча рукоять... В глазах – обреченность, но бледные лица спокойны: Война на пороге, им не устоять...
Поет менестрель – голос чист и высок, Песня звенит в вышине. Когда менестрель берет в руки клинок, Лютня сгорает в огне. Сгорает в огне.
Пусть обучали науке владенья оружием – Все же ему не под силу воителем стать: Меч менестрелю держать тяжело и не нужно... Ещё тяжелее его для убийства поднять.
Рыцари песни и дальних дорог Гибнут в жестокой войне! Когда менестрель берет в руки клинок, Лютня сгорает в огне. Сгорает в огне.
Окончился пир, и допета последняя песня. Железные струны в последний раз гладит ладонь... Пора – на пороге застыл в ожидании вестник.
Пора – на пороге застыл в ожидании вестник. И бережно лютню певец опускает в огонь...