я написал историю, но никто не разгадал послание. закрыл глаза и не вспомнил, в ком-то застряв. в этих умах разрушаются сваи зданий, но теперь... все эти люди улыбались зря? помню, когда-то мы жгли на память запястья, верили. а друзья то ведь тоже не навсегда. внезапно мой шрам затянулся первым, и мы погасили свет и пожелали друг другу страдать.
когда нет сил дышать, всё же сумев открыть окно, давлюсь морской пеной, утекая в сальстраумен, на острие ножа. больше не смей уйти на дно. креплюсь, но с этими камнями мне не встать с колен. позже ты, как и я, станешь заложником подводных прерий, пытаясь взрастить над уровнем моря свой гений, пытаясь избежать падений. ты говоришь мне: «любовь обесценилась» и тут я поверил.
на спор себя в грязном бельишке плавить, а позже думать, что если стирать, так только память. можно бежать, но тут на сердце наледь, можно ронять друг друга в пустоту, тогда она настанет. и мы вдруг искренне верим друг другу, мой самый верный нож в моей спине уже готов к потугам и крикам совести, привыкшей выражаться грубо не смог простить, зато сыграл ноктюрн на флейте дыхательных трубок.
терзаю себя, за что благодарен им всем, плясал в комнате два на два и пел в чертовом колесе, поднимаясь над собственным фарисейством, на ладони весь ёбаный мир, проваленный в безыдейность, бездействие. года и каждый месяц расписав по нотам, смотреть и не тонуть в этой бездне на фото, а воронка только глубже год за годом. и этот лайнер в счастье врезается в воду.