La lune s'attristait. Des séraphins en pleurs Rêvant, l'archet aux doigts, dans le calme des fleurs Vaporeuses, tiraient de mourantes violes De blancs sanglots glissant sur l'azur des corolles. - C'était le jour béni de ton premier baiser. Ma songerie aimant à me martyriser S'enivrait savamment du parfum de tristesse Que même sans regret et sans déboire laisse La cueillaison d'un Rêve au coeur qui l'a cueilli. J'errais donc, l'oeil rivé sur le pavé vieilli Quand avec du soleil aux cheveux, dans la rue Et dans le soir, tu m'es en riant apparue Et j'ai cru voir la fée au chapeau de clarté Qui jadis sur mes beaux sommeils d'enfant gâté Passait, laissant toujours de ses mains mal fermées Neiger de blancs bouquets d'étoiles parfumées.
перевод Корнеева
Печалилась луна, курилися цветы, И лили в синие их венчики альты Свои беззвучные рыданья, что незримо В слезах смычком со струн свергали серафимы. В тот день я в первый раз поцеловал тебя. Моя мечтательность, терзать меня любя, Пьянилась горестью, остатком благовонным От урожая грёз, который в сердце сонном Был собран, не успев похмельем горьким стать. По дряхлой мостовой один я брёл опять, Когда из сумерек, улыбкой осиянна И с солнцем на челе, явилась ты нежданно, Как фея детских снов, что представала мне, Ребёнку-баловню, в полночной тишине, Роняя по пути, вся — свет, из рук небрежных Охапки звёзд, больших, душистых, белоснежных.