Сиреневая ночь,завела юлу. Ещё не зрелая мадам,в малиновом халате. Кусая губы,ставит ужин на плиту. Я допиваю Гранд,в прокуренном квадрате. Советское кино,уже давно не в моде. Смотрю потёртый глянец,с родинкой Мерлин Монро. Слил в умывальник,так и не допитый кофе... Ведь не узреть бродяге почесть,газет Фигаро. Кто же парикмахер,семи птиц в неделе? Кто на цунами снова,сука,посадил верхом? Он мне шипел тогда ещё,ты не поэт!не гений! Когда я рыжие ботинки слал за табаком. Хотел мазюкать табурет дешёвым,жидким мылом. Тем же составом натереть верёвку из зо льна. Чья то бабуля,угощала детвору кизилом. Когда я понял,парикмахер тот наверно я...
Припев. Как крик на рассвете,пусть мои рифмы и земли и горы услышат. В бумажном конверте,храню минорные ноты от бардов Парижа. Обёрнутый в цепи,стою на краю в необъятной одежде. Сожму их сильнее,я же клятву давал быть живее чем прежде.
Купил у бармена билет,на карусель мигрени. Что б не страдал папирус,от гусиного пера. Осанка снова покушалась,пиджаки померить. Но где то под ребром,успела задрожать струна. Элита в ресторанах,всё серебром звенела. Мол лицам пожирнее,совесть не качнёт перстом. Я на минздрав плювал,да бы достичь апогея. К чертям ссылал весь мир,под голубым зонтом. Так от чего же я не царь,подъездных измерений? Лишь потому что,брал пример с великих тех веков! Не ваша я звезда,не ваш харизматичный гений! Собрат сибирских хищников,чуть ледяных волков. Гундосить в рупор небылицы,не моя потеха. Шутов у рэпа,как у бешеной дворняге блох. И всё же этим скоморохам,я желал успеха. Да только вот себе,успеха пожелать не смог...