Багровое пламя звенело в ушах Гулкими раскатами, и на пылающие дороги Набрасывался огонь, отрезая путь. Замыслы были моей картой. "Скоро увидимся на грани", - говорил я. И гордость светилась в глазах на моем мокром от пота лице. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Сейчас я намного моложе.
Осколки былых предрассудков обгоняли меня. "Уничтожьте всю ненависть!" - кричал я. Ложь о черно-белой жизни Разрывала мой череп изнутри. Я грезил. Мечты о романтических приключениях мушкетеров Жили где-то в глубине моей души. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Сейчас я уже много моложе.
Девичьи лики устилали путь вперед От притворной ревности К зазубриванию политических учений Древнего мира, Опороченными евангелистами мертвеца, О которых, как-то, никто и не вспомнил. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Сейчас я намного моложе.
Язык самопровозглашенного профессора, Слишком серьезного, чтобы дурачиться, Провозгласил, что свобода - Только равенство в стае. "Равенство", - я произнес это слово, Как произносят клятвы на бракосочетании. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Теперь я намного моложе.
Став солдатом, я занес руку, чтобы ударить Всех этих приблудных псов, что учат, Не ведая страха сделать меня моим собственным врагом, Если вдруг я сам начну проповедовать. Моя жизнь проходила на гибельных судах, Охваченных мятежом от носа до кормы. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Теперь я намного моложе.
Да, моя стража стояла насмерть, когда абстрактные угрозы, Слишком внушительные, чтобы их игнорировать, Заставили меня поверить, Что мне есть что защищать. "Добро" и "зло" я для себя определяю Вполне четко, так что почему-то, не остается никаких сомнений. Но я, ведь, был гораздо старше тогда, Теперь я намного моложе.