Рем Дигга: Для самого начала усвой: вымрет юный и дохлый тут, Так что вытри мигом слюни и сопли, внук. На тебя смотрят касты. Выбирай: бить в кость, или натирать попу маслом. Это почти не смешно, Среди разжижженных стержней волю почтить не грешно. В яме упадки лжи, где на лопатки всем жизнь Давит и садит семечки в душу задатки ханжи. Хватит нюни пускать и трогать глаза, нос платком, А то тут спрос на моль и давит босс катком похожих. И спорить брось тут брось, Испортят нос ртом, к тому же за час догон. И мы поможем, в принципе ничего нового, просто тонус поднять. Дигга не злая собака ни разу, ты включи глобус свой, дядь. Я не хочу ни бычить, ни дарить прохожим соску, Я просто не настолько плох, чтоб быть хорошим в доску. Понял о чём я чел тут? Прочёл ***, зачем тречок вообще, прошарил? Ты мне скажи всё в лицо как есть, глаза не отводя, Или забудь ты чёрт про честь, лошара. Давай без грима ещё тут пока не принял на грудь, Дебила ты выключишь и примешь ту суть. Что если выпали все зубы, те что из молока, То повода нету вывалить болт грубо, низко то как. Я знаю, тот, кто носит маску, боится хука в лицо, Удара в душу, тот кто прячет там ублюдка с гнильцой. Себя же бью по щекам И заклинаю не плакать, если меня придёт ломать ***
Здесь не поможет слеза, что сползает с лица. Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца. Здесь не поможет слеза, что сползает с лица. Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца.
Здесь не поможет слеза, что сползает с лица. Воля, не покинь, добавь в глаза нам свинца. Здесь не поможет слеза, что сползает с лица...
The Chemodan:
В слезах нискал бы подмогу, Ты потерпи браток ведь осталось немного По мостовой снова шагая не в ногу, Хлебные крошки не укажут дорогу к порогу, И вроде лучше бы сидел не рыпаясь на шконке, Но всё это нытье сидит уже в печенках, Когда игра мужская, но играют как девчонки, И вратарь ничего не видит из-за чёлки. Тренер платком вытирает капли, Что-то попало в глаз и выйдет уже вряд ли, Уже не в первый раз блестят глаза бритвы, Мог бы бросить рэп, но давят тесками кредиты, Стоя на краю поля прижав к груди гранату, Глядя из далека все помочь бы рады, Но падала чека и было слишком поздно По пиджаку скользили крокодиловые слезы...