Роберт Луис Стивенсон Рождество на море (перевод Н.Чуковского)
Обледенели шкоты, калеча руки нам, По палубам скользили мы словно по каткам. Гоня нас на утёсы, норд-вест суровый дул, Буруны были рядом, и страшен был их гул.
Всю ночь шумели волны, крутилась тьма, как дым, Но лишь заря открыла, как скверно мы стоим. Нас всех наверх позвали, в работу запрягли, Поставили грот-марсель, на новый галс легли.
Весь день лавировали, все испытав пути, Весь день тянули шкоты, но не могли уйти, И ураган, холодный, как милостыня, гнал Нас прямо на буруны, кружил нас возле скал.
Держать старались к югу, чтоб нас отлив унёс, Но, сколько мы ни бились, несло нас на утёс. Дома, дороги, скалы, и брызги у камней, И стражника с биноклем я видел всё ясней.
Белее пены моря на крышах снег лежал, И в каждой печке алый шальной огонь пылал, Сияли окна, дымы летели к небесам, Клянусь, я слышал запах всего, что ели там.
Отчётливо я слышал трезвон колоколов. Ну, что ж, всю злую правду я вам сказать готов, День наших бед был праздник и звался Рождеством И дом в саду на горке был мой родимый дом.
Я словно видел комнат знакомых уголки, И папины седины, и мамины очки, И как огонь весёлый, пылающий в печах, Бока румянит чашкам на полках и столах.
Я даже словно слышал их разговор о том, Что сын уехал в море, тем опечалив дом, И, ах, каким болваном я стал себя считать - Промёрзлые верёвки в подобный день таскать!
Маяк на горке вспыхнул, и берег потемнел, И вот поднять бом-брамсель нам капитан велел. - Нас опрокинет! - Джексон, помощник, закричал, - Теперь уж безразлично!- в ответ он услыхал.
Но снасти были новы, и ткань крепка была, И шхуна, как живая, навстречу ветру шла. И зимний день был кончен, и под покровом тьмы, Оставив берег сзади, на волю вышли мы!
И был на шхуне каждый доволен в этот час, Что море, только море, здесь окружает нас . Лишь я с тоскою думал о том, что кинул дом, О том, что папа с мамой стареют день за днем.