Вот она столица моя. Город Ка. Оплот космоса. Великий наукоград.
Я из города Ка, Траффис Трафф, мирный атом, По мне плачет знакомый патологоанатом. В цитадели разврата, в рамках квадрата, Добела раскаляя строк безумных плату, Я живу до заката, отрывая рассветы С уличных объявлений, пропадая где-то. В моих глазах тонны бреда, тайны завета От ебаных политиков, до разговора соседа, Что летит с моей кухни, под напором хуйни, Мое сознание с детства нарезает дни. Меня манят огни самолётов и космоса, Но я знаю, что снова меня лишит голоса, Какой-нибудь объебос за место в парламенте. Кому я рассказываю, вы и так знаете. Только у нас жёстче, примерно раз в тысячу, И лишь поэтому я тебя словами лечу.
Здравствуй, родная, как дела, моя столица? Тебе по прежнему не спится? Не спится, Не сторчатся тебе, быть хотя бы вторым, В списке увечий, и пусть поможет дым. Я говорю с тобой честно и так непривычно, Я знаю с детства тебя, и ты меня на «отлично». Ведь мы с тобою конченные, у нас нет голоса, У нас нет прав и свободы, и не будет космоса.
Моя столица, я по тебе скучаю! Пролетают недели - а я не замечаю, Ты часть моей Души, моя Россия-матушка! И если грешен я - то каюсь, батюшка!
Тебя скупают жирные жопы с кошельками, Те, что без веры и правды остаются шлепками На тротуарах. Народ в угаре, все в барах, И им, в общем-то, похуй за такие базары. Когда идут дожди, я вижу, как город плачет, Но не будет иначе, всех в мясорубке схуячит, Даже придурки богаче быть желают теперь, Я заебался и вышел, закрой за мной эту дверь, Чтобы раненный зверь не добавил потерь В числе каменных душ и долбоёбов. Ты верь, В то, что возможно прожить без своей совести. Если сломалась она - знаешь куда нести. Заложи барыге то, за что он даст тебе дозу, Пусть то хмурого грамм или метаморфозу Жирных, заебавших рож в зомбоящике, Твой конец на игле, и не забудь о гашеке.
Здравствуй, родная, как дела, моя столица? Тебе по прежнему не спится? Не спится, Не сторчатся тебе, быть хотя бы вторым, В списке увечий, и пусть поможет дым. Я говорю с тобой честно и так непривычно, Я знаю с детства тебя, и ты меня на отлично. Ведь мы с тобою конченные, у нас нет голоса, У нас нет прав и свободы, и не будет космоса.
Я хотел бы верить в каждого, ведь люди-братья, Но вот тошнит меня от вида их, куда девать тех, Которых образы с нами, но их уже нет? Я дочитаю куплет, ты скажешь, что это бред. И ебанный памятник этот, мать его, Великому красному прошлому - как знать - Может, станет новым пристанищем совести, Но пока там ублюдки, я пишу эти повести.