три строчки про то, как разобрал себя в деталях, три строчки про любовь, про то, как не нашел тебя в них. я посвящаю песни шлюхам, они рвут мне горло, привет-пока, прости меня, я имя не запомнил. пачка сигарет, как раньше, бьет прямо под дыхло, я слишком полностью вложился, чтоб двигать на выход, очередной мой вечер, знай, это не просто хобби, писать про всех убийц эмоций, кто жизнь мне угробил. я совесть потерял в подъезде под гул струн гитары, оставил юность на куплет, а молодость на баре. ты потеряла совесть с тем, кто тебя суку трахнул, оставив юность на щеке, а молодость на пахе. я выпускаю психа, люди, он так долго ждал вас, почти семь лет сидел внутри, мечтал и не сдавался, сел за письменный стол, начеркал что-то быстро, потом с надеждой прочитал и вскрылся. я один рифмую в пустом зале, спасибо, мне приятно, я никого не звал ведь, я рад услышать шум пустых апплодисментов, я помешан на музле, повернут просто, это в моих венах, я посмертно тут, запомни, мелкий, мое имя знают, микрофон в кабинке, на петле битло, и я взлетаю, по-другому не бывает, сегодня брежу подругой, запись включена. в студийной рубке себе режу руки. я свой куплет проживаю три раза, с верой в успех, знаю, что всего не бывает сразу, "желание сделать" больше, чем просто желание, все получится, как обещал, я помню, мама. я помню всех своих людей, и они мне дороги, так много пронесли в себе сквозь эти коридоры все, внутри так тесно, но места всем хватит по итогу, кроме любви. в моем сердце, как в морге. я в копюшоне по району, в поисках себя там, в поисках тебя там, курю одну за другой, меня съедает изнутри, все, что когда-то прятал, но не свечу, знаю, что выйдет боком нам с тобой. город укутался в шарфы, но им привычен холод, я снова у микрофона, и мне привычней в соло, сегодня я не в баре, но мне привычней пьяным, сегодня я с тобой, и как-то непривычно, правда.