Я стоял в одиночестве на высочайшей из вершин утесов, смотрел вниз, вокруг; и все, что я мог видеть, - то, что я любил, абсолютно слепо устремлялось к морю... Я попробовал спросить, что это за игра, зная, что не желаю играть в нее: голос чей-то или ничей-то явился мне...
"Мы смотрели на героев и видим, что их считают нужными; мы пристально смотрели на земле, но мы не видим рассвета; мы сейчас бросаем вызов обжечь небеса, но мы сами все также истекаем кровью; мы бродим около обрывов, сейчас мы можем услышать зов.
Тучи собираются по склонам гор, нет другого выхода, кроме как идти дальше. Не спрашивай у нас ответа сейчас, слишком поздно уже преклоняться перед этим обычаем. Какая же дорога осталась, кроме как умереть?
Мы смотрели на Высших Королей, находя их еще менее значительными, чем простые смертные: их имена - пыль еще до прихода молодого, нового права. Разумы упорно ошибаются, мы мчимся в темный портал; никто не сможет удержать нас от последнего прыжка в неизвестную утробу.
И лишь когда Старейшие разобьют себе лбы, они поймут, что в действительности уже слишком поздно остановить нас, и если небо сеет смерть, какой же смысл сдерживать дыхание? Забудь об этом. Что остается, кроме как умереть в поиске чего-то, в чем мы не очень-то и уверены?"
Что остается, кроме как умереть? Я действительно не знаю причины...
Я знаю, что вскоре нам может настать конец, но почему же мы стремимся, чтобы он настал быстрее? Время, возможно, докажет, что только живые движут его (время - С.П.), и в зыбучих песках нет жизни.
Да, я знаю, что это - неуправляемо, это - неуправляемо: промасленный механизм скользит по рельсам, юные разумы и тела нанизаны на стальные спицы колес. Зубцы шестерен, ломающие кости, зубцы шестерен, ломающие кости: железно-бормочущие монстры заставляют нас кричать, разум и механизм спрессовывают мечты.
Но еще есть время...
Трусы - те, кто бегут сейчас, ведь битва уже начинается... воюем не ножами, а с помощью наших жизней, лемминги ничему не могут научить; смерть не дает никакой надежды, мы должны ощупью искать неизвестный ответ, объединять нашу кровь, сдерживать поток, предотвращать бедствие.
Есть другие пути, кроме крика в толпе, что делает нас простыми зубцами шестерен ненависти. Взгляните, почему и где мы, взгляните на самих себя и на звезды, да и, в конце концов, что остается, кроме как жить в надежде сохранить наших детей, жизни наших маленьких детей?
Что остается, кроме как жить? чтобы сохранить маленьких детей?