"Папа с мамой, вы меня простите, прошу. Ноги будто ватные, я ногти снова грызу. "Сестричка, братик мой, простите, я ухожу." Стёрты ноги до крови, но всё же дальше несут.
Шаблон по стороже мне найдется, как и всегда. И, разумеется, я стану им без труда! Хочу любви, но только стисну зубы: Мне бы ножницы острей найти, лицо бы подровнял себе!
Послушай, что нам скажут свыше: им, конечно же, видней! Хочу понять весь этот бред - а почему и нет?! Что дальше будет - только будит мои раны. Всё равно Себя я снова подгоняю под подобное!
До свиданья, господа, сенсей, удачи вам. Сердце так гремит в груди, пересыхает во рту.
Ну а если честно, что они все ждут?! Ну а если честно, несёшь ты ерунду! Ну а если честно, что они все ждут?! Ну а если честно, несёшь ты ерунду!
Ах, и этого им тоже мало! Мне иголку подлиннее бы, чтоб сердце можно было латать!
Послушай, что нам скажут свыше: им, конечно же, видней! Хочу понять весь этот бред - а почему и нет?! Что дальше будет - только будит мои раны. Всё равно Себя я снова подгоняю под подобное!
Ничего не осталось, всё оторвалось, всё отрезано давно, И даже то, что было сердцем, перештопано. И меня не осталось, меня не осталось, бросьте в мусоропровод... Меня нет даже там, к чему вернуться нужно бы!
"Докажи, что жив."
Захлопнись, тело, лживый мусорный мешок! Уже сорвать, но оборвать бы это - дальше что?! Чем желаю стать? Чем мне бывать? Ничем! Hе могу себя узнать! Я оборву все швы, но что тогда останется?
Не в силах вытерпеть cто тысяч изрезанных дней. Плевать кем буду я - хочу измениться скорей!