В деку три беркута, восторженно встречаем снегопад Город – брикет мороженого, надо по ночам не спать И лепестками полететь куда-то за образованием, Чтобы не стали теми, кого не признают мамы. Пеленой тумана и тоски от нас закрыто то, что будет. Где лукавый зависти москит дает команды людям, Постоянно жаля. Поражаюсь – но не жаль их. Только самому бы не надуться как воздушный шарик. Будто на пожаре все бегут вокруг меня куда-то Мне, опять-таки, не жаль, но остается непонятным, Почему я не могу так - почему не можем мы? Не все, но уж поверьте, многие. Дети нулевых. Мы далеко не львы, культуры массовой химеры. Сонмы масок и больное потребление без меры. То, что эфемерно для кого – мы приняли за вечное. Наверняка обречены, не строим тут скворечники. Ни капли не думать о других - это так просто. Выросли в нулевых. Родились в девяностых. И дышим воздухом русским – а не советским. Мы дети не телеграмм. Мы дети SMS-ок. Иностранная лексика, боже мой, сколько таких. Разбиты хрустальные свадьбы. Осколками – мы. Лежим на полу. Немыты, немые, покрытые пылью. Склеить пытались, но все же потом позабыли. Мы не понимаем чего-то, мы, видимо, топчем зря Ногами землю, себя собирая судорожно по частям И за печатями семью мы в голове закроем ту семью Которая посудой напоследок отгремела, как салют По телевизору хвала царю, но мы – аполитичны. Мы в руки стеклянные взяли кирпич, и.. Мы равнодушны. Мы нетактичны. Мы дым без огня. Чего мы боимся, кого ненавидим – самим не понять.