Не хватайтесь за чужие талии, Вырвавшись из рук своих подруг. Вспомните,как к берегам Австралии, Подплывал покойный ныне Кук.
Как в кружок,усевшись под азалией, Поедом с восхода до зари, Ели в этой солнечной австралии Друга дружку злые дикари.
Но почему аборигены съели Кука? За что? Неясно,молчит наука. Мне представляется совсем простая штука - Хотели кушать и съели Кука.
Есть вариант,что ихний вождь Большая Бука, Кричал,что очень вкусный кок на судне Кука. Ошибка вышла,вот о чем молчит наука, Хотели кока,а съели Кука.
И вовсе не было подвоха или трюка. Вошли без стука,почти без звука, Пустили в действие дубинку из бамбука, Тюк прямо в темя и нету Кука.
Но есть,однако же,еще предположенье, Что Кука съели из большого уваженья. Что всех науськивал колдун, хитрец и злюка. Ату,ребята,хватайте Кука.
Кто уплетет его без соли и без лука, Тот сильным,смелым,добрым будет,вроде Кука. Кому-то под руку попался каменюка, Метнул,гадюка,и нету Кука.
А дикари теперь заламывают руки, Ломают копья,ломают луки, Сожгли и бросили дубинки из бамбука. Переживают,что съели Кука.
Корабли постоят и ложатся на курс, Но они возвращаются сквозь непогоды. Не пройдет и полгода — и я появлюсь, Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти не полгода. Не пройдет и полгода — и я появлюсь, Чтобы снова уйти, чтобы снова уйти на полгода.
Возвращаются все, кроме лучших друзей, Кроме самых любимых и преданных женщин. Возвращаются все, кроме тех, кто нужней. Я не верю судьбе, а себе — еще меньше.
Но мне хочется думать, что это не так, Что сжигать корабли скоро выйдет из моды. Я, конечно, вернусь, весь в друзьях и мечтах, Я, конечно, спою — не пройдет и полгода, Не пройдет и полгода, не пройдет и полгода…