Секунды разлетаются, как спички на перроне, Просыпанные пьяным машинистом. Старуха проводница всё сидит в пустом вагоне И смотрит фотокарточки с артистом.
Там лента, платье белое и бант, И там она всего лишь выпускница. Все говорят ей \"у тебя талант\" Все говорят ей \"становись актрисой\"
Никто не знал, что она станет проводницей. И эти фотокарточки - последняя дорога ща границу.
И вот кричит старуха нехотя: \"Ильдарыч, ехать уже надо скоро\" А тот все спички собирает, матюгаясь и крягтя, Мечтая тут же облегчиться за забором.
И видит он, что спички фонари. Летают по бокам планеты. А он узнал, не станешь космонавтом, Коль носишь ты очки на минус три.
И машинистом стал, внемля советам, Что б зажигать не новые планеты, А старые, недорогие сигареты.
Не знал никто, что в километре от перрона, Прыщавый подросток на рельсы ложился. И медэксперты вряд ли потом скажут, чем он крылся. И уж у рая он не встанет входа.
Зато он видит, будет космонавтом и актером, И уличным певцом и музыкантом. Не станет никогда он магазинным вором, Хамить не будет в отделении сержанту.
И точно уж не будет машинистом.
Наверное, так и кончает Пропитое в подъезде вдохновение