Знаешь, эта чёртова зима крутит нами как хочет, и это уже не смешно. Я будто твой чёрно-рабочий, жизнь, в чёрном как смоль пальто. Я видел как падали звёзды той ночью, желания загадывать без толку, если твоя Одиссея, заходит в порт полная матросов бездарей, бросать якоря несусветный позор мы летим прямиком на рифы, твои слова - на шеи лассо, твоё молчание - гибель. Снова мучить себя вопросами, а ответов не находя, вину искать на поле минном с гектар. Хотел как лучше, получилось как всегда. Там-то я вызвал бы дьявола в гневе из ада, метр с душою в чреве и с губами в пене. А слеп бы и прошёл бы все девять кругов. Молчание золото, но такое золото хуже навоза, такого золота не видеть бы вовсе...Дай мне нож и я бы ослеп! Взмахнув чёрными волосами, ушла растворившись в себе, муки совести в наказание за то, что открылся впервые за несколько лет, новый скелет в шкафу, новая песня, новый концерт. Я же знал, начиная тот путь, что я увижу в конце. ... За плечами у нас не было счастливых прожитых лет. Почему же тогда сердце как барабан загримело, загрохотало? Почему один человек перевернёт всё, дарит надежду забрав обратно сполна... Новый год, новый век, новое в ответ, тишина... Я покупаю билет в наш Орлеан, сжимаю, бросая на пол. Я бы отдал 10 тысяч карат души, чтобы быть с тобой. Но стакан разбитый заклеить скотчем вряд ли разумная цель... Я же знал, начиная тот путь, что я увижу в конце...