Ночь перед гашением Олимпийского огня, мы устроили страшный праздник, Муфа, Кики и я. через жизнь на нас смотрела молодость, как ручей, текущий через стремнины. все, что мы имеем, лежит здесь на столе, нам не осталось ничего. а тогда мой толстый дядя говорил: когда-нибудь через слезы, а когда-нибудь через слезы за все ваши выебоны вы заплатите по одному счету.
Ночь перед восстанием вооруженного народа, мы сидели вместе в последний раз, Муфа, Кики и я, Три друга, три рассказа, три чужих языка, мы выросли на одной земле, но из разных корней.
Муфа болтал о правах человека, Кики трепал о близорукости. перед нами был ад, а между нами - Китайская стена.
Муфа, Кики и я.
Иногда выпадает эрцгерцог а иногда старые гости, Ты не знаешь, кто тут главный, но так здесь начинается война.
Муфа знал, с кем быть, он с готовностью ждал этого дня. Я уже испарился, а Кики остался белить квартиру.
по CNN я видел Муфу Он был с пулеметом и в военной форме он говорил, что просто защищает свой город, А кто не защищает города, от того воняет.
Кики знал, что это болтовня, но не знал, что это надо держать при себе, Он лаял об этом глупо и смело, пока его однажды не накрыло.
Муфа, Кики и я. развела нас метель На три стороны, на три пути, трех старых злых товарищей. Муфа, Кики и я.
Муфа нашел его на седьмой день в каком-то доме на Белаваме. Он открыл дверь и тихо сказал: отпустите его, если не хотите неприятностей, мать вашу.
Та ночь была глухой и холодной, и холодной была Миляцка. Муфа решил, куда плыть, подождут приказы командира.
Он упал в грязь и ощутил дуло винтовки увидел лицо, бородатое и наглое, увидел смерть и услышал слова: Добро пожаловать в Сербскую Республику.
В командовании его ждал Боро-булочник: Слушай, родной, как все делают, признай свою ошибку добровольно, я пошлю тебя на Хресу, через месяц, два валишь в Канаду.
О Муфе я слышал, что он в Швейцарии, у брата жены по первому браку. Он говорит, что не может без Сараево, без его воды и его воздуха.
От Кики пришла маленькая открытка, на ней Ниагарские водопады, написано мое имя и мой адрес, написано: прощайте, уроды!
Ночь перед подписью Дейтонского договора, мне снилось, что мы опять все вместе, Муфа, Кики и я, Будто бы был храм, полный священников, был ручей, трава и цветы и молодая крестьянка.
Было солнце, свежее и ясное, как после Судной ночи, Только это больше не были те мы, какими были во время нашей силы и могущества.