Поэт рабочий Орут поэту: "Посмотреть бы тебя у токарного станка. А что стихи? Пустое это! Небось работать - кишка тонка". Может быть, нам труд всяких занятий роднее. 10 Я тоже фабрика. А если без труб, то, может, мне без труб труднее. Знаю - не любите праздных фраз вы. Рубите дуб - работать дабы. А мы не деревообделочники разве? 20 Голов людских обделываем дубы. Конечно, почтенная вещь - рыбачить. Вытащить сеть. В сетях осетры б! Но труд поэтов - почтенный паче - людей живых ловить, а не рыб. Огромный труд - гореть над горном, железа шипящие класть в закал. Но кто же 30 в безделье бросит укор нам? Мозги шлифуем рашпилем языка. Кто выше - поэт или техник, который ведет людей к вещественной выгоде? Оба. Сердца - такие ж моторы. Душа - такой же хитрый двигатель. Мы равные. 40 Товарищи в рабочей массе. Пролетарии тела и духа. Лишь вместе вселенную мы разукрасим и маршами пустим ухать. Отгородимся от бурь словесных молом. К делу! Работа жива и нова. А праздных ораторов - на мельницу! 50 К мукомолам! Водой речей вертеть жернова.
---
Бейте в площади бунтов топот! Выше, гордых голов гряда! Мы разливом второго потопа перемоем миров города.
Дней бык пег. Медленна лет арба. Наш бог бег. Сердце наш барабан.
Есть ли наших золот небесней? 10 Нас ли сжалит пули оса? Наше оружие - наши песни. Наше золото - звенящие голоса.
Зеленью ляг, луг, выстели дно дням. Радуга, дай дуг лет быстролётным коням.
Видите, скушно звезд небу! Без него наши песни вьем. Эй, Большая Медведица! требуй, 20 чтоб на небо нас взяли живьем.
-- Кто вы? Мы разносчики новой веры, красоте задающей железный тон. Чтоб природами хилыми не сквернили скверы, в небеса шарахаем железобетон. Победители, шествуем по свету сквозь рев стариков злючий. 10 И всем, кто против, советуем следующий вспомнить случай. Раз на радугу кулаком замахнулся городовой: - чего, мол, меня нарядней и чище! - а радуга вырвалась и давай опять сиять на полицейском кулачище.
Коммунисту ль распластываться перед тем, кто старей? Беречь сохранность насиженных мест? Это революция и на Страстном монастыре начертила: "Не трудящийся не ест". Революция отшвырнула тех, кто рушащееся оплакивал тысячью родов, ибо знает: новый грядет архитектор - это мы, иллюминаторы завтрашних городов.
40 Мы идем, нерушимо, бодро. Эй, двадцатилетние! взываем к вам. Барабаня, тащите красок вёдра. Заново обкрасимся. Сияй, Москва! И пускай с газеты какой-нибудь выродок сражается с нами (не на смерть, а на живот). Всех младенцев перебили по приказу Ирода; а молодость, ничего - живет.