Стелется небом морская вода, Рвется и стонет океана покров. В пропасти тонут навек паруса: Жертвы, что слышат её сладкий зов. Зов – опаснее ножа, прекраснее луны, Зов – острее, чем стрела, и мягче, чем атлас. И там, где ею давно похоронены корабли, Не забыть ей впредь его медовых глаз.
Лёд в её сердце расколот давно Тем, кто лишь море видал среди снов. Он не гнался от ветра и жаждал его, И не услышал её сладкий зов. Зов – опаснее ножа, прекраснее луны, Зов – острее, чем стрела, и мягче, чем атлас И там, где ею давно похоронены корабли, Она всё ищет свет его медовых глаз.
Не забыт его смех и узелок на руке, Взгляд и улыбка – что светла как рассвет. Он – тот, что не слышит песен дивных сирен. Ушел его парус и пропал его след.
Ты, Смирись сирена, это розыгрыш судьбы! И стрелою пронеслись уж сотни долгих лет. Он не слышал зов прекраснее луны, И давно не помнит взгляд его земля, А зов твой ищет его – но только тонут корабли, И не найти тебе медовых глаз огня!