Полумрак, полукруг, полутрепетный рот Итальянское тянет вино, И сливается блеклая зелень банкнот С ярким цветом сукна казино. "Бабки" вместо берёз шелестят над страной, "Мерседесы" да девки-огонь, Но понятия здесь поросли трын-травой, Нарушает закон шелупонь.
Мой товарищ прожил за хозяином жизнь, Уважая своих сыскарей, И его ранним утром патрон уложил На проталину в старом дворе. Но не тронули нас и не тронули их В день, когда хоронили дружка. А сегодня стреляют за пару "косых", Не сумев разделить два "куска".
А воры законные - люди очень милые, Ну все мои знакомые (а многие - любимые) Вспоминают молодость да ночами маются - Вера их ломается.
То, что было когда-то до боли родным, То сегодня за грош продадут. Осень рыжим хвостом заметает следы Те, которые к храму ведут. Плачут лики святых православных икон, И евреи забыли Талмуд, И играет мышцой у ларьков шелупонь, И поют "петухи" про тюрьму.
А воры законные (да на страну их несколько) - Люди очень скромные и на правду резкие, А правда - вещь хорошая, да только позабытая, Вдребезги разбитая.
Мне когда-то полярный единственный круг Заменял ада девять кругов, А сегодня я розы для верных подруг Разменяю на розы ветров. Улетают подруги в чужие края За российский больной горизонт, А вот раньше им дома хватало тряпья, Ведь воры соблюдали закон.
Полукруг, полумрак, полутрепетный рот Итальянское тянет вино, И сливается блеклая зелень банкнот С ярким цветом сукна казино. "Бабки" вместо берёз шелестят над страной, "Мерседесы" да девки-огонь, Но понятия здесь поросли трын-травой, Нарушает закон шелупонь.