В Париже дожди. Бульварная пресса, Тошнит от вина, и я еле терплю. Здесь вчера вспоминали фанатика Гесса В привилегированном узком кругу. Буржуазная сыпь, цепи среднего класса, Хищные тени белых ночей - Это Санкт-Петербург ужаснулся гримасой, Это стал твой район улицей минных полей. Всем не хватит воды на халяву напиться, Задуши свою жажду, пристрели аппетит. Над Дамаском всю ночь кружили чёрные птицы... Иногда у меня нигде ничего не болит.
Суеверные псы ритуального скотства, Быт расстрельных команд, быт семьи палача - Темнота этих душ не приемлет уродства, Как и сто лет назад мир спасет красота. Либеральный фашизм, активисты фастфуда, нам придётся подохнуть в этом циничном раю, Миллионы пройдут и проложат дорогу, По которой другие, возможно, куда-то придут. А пока тают льды и меняется климат. Нефтяные прыщи на изъеденном солью лице. Мы привыкли страдать за любовь и науку И не думать о том, что ждёт нас в самом конце.
Нас никто не найдёт и не будет погони, Дорогих спецэффектов, хеппи-энда и сцен. Мы снимали кино, нарушали законы И не ждали от вас никаких перемен. Так не думай о том, чем кончается ветер, Что приходит на смену нашим с тобой временам - Мне вчера сообщили: ещё один конченый гений Не смог удержаться и сорвал свой стоп-кран. Берегись городов! Косоглазые бабы В урожайные дни не щадят никого, Обходи стороной сходняки и парады, Привыкай оставаться "человеком в пальто".
В Париже дожди. Бульварная пресса, Тошнит от вина, и я еле терплю. В этом доме всю ночь шла чёрная месса В привилегированном узком кругу...