Яркими красками дьявольские сказки, Клетчатые, чёрные. Лунная дорога пробуждается, А пока слушайте безмолвие
Мастер и Маргарита, Воланд со свитой Его тело шито-крыто, карта стала бы не бита Конца не видно очереди длинной, Как будто время застыло. А людей всех подменили звери. Дьявол орудует в Москве с теми, Кто подход найдёт и к тебе. Будь уверен, ты — не исключение. Ещё день и придёт к тебе на бал приглашение. С течением времени каждый превратится в демона, Пополнит ряды дьявольского племени. Стать рукой правой Воланда, не так то дорого, Продай всего лишь свою свою душу, И всё будет здорово. Но стоит ли? ха... Это каждый сам решает. Гнев бывает вспыхнет и не затухает, На дно оседает, дожидается момента, Чтобы сорваться и вылететь как ветер, Вонзиться в тело ножом или бранью. Всё вокруг как будто кровью пропитанной тканью. За сталью сталит, так человечность пряталось. Спасенье чужой жизни — целью ставилось.
Тень Понтия и Пилата над распятым Держит в руках чашу полную яда. Собака рядом, и до луны подать рукою, А где то рядом в темноте верный друг с тобой. Те трое на крестах умерли, тот непонятный тоже. О, Боже, кто же прокуратору поможет? Истина погибла, от рук их победила. Убрать виновного — это только полдела. Огромный город, где истину топчут в скандале; Где правде внимали, а потом на крест отдали; Где всё обрастает слухами, как дерьмо мухами; И где добродетели давным-давно рухнули. Когда свежий ветер сменил привычный смрад, Пятый прокуратор иудеи Понтий Пилат Что то понял, что то попытался сделать, Но споткнулся и отошёл несмело. Теперь что делать? Думать. Попробовать понять кто был у него, Кого он умудрился предать. Истину? Когда Иуда получил удар в рёбра ножом, Но это не поможет. Поздно. А судьи кто? Спросите меня хоть ночью Судьи кто? Народ, что хлеба хочет и прочего. Проверь свои ладони, нет ли там храма? Нет, и быть не может, просто быть не может.