Мне старушка одна на базаре, поохав, сказала: \"Как не стыдно, сынок! Жизнь свою начинаешь с обмана: Где-то орден купил, нацепил и бахвалишься людям. Сам - такой молодой, да только совести грамма не будет!
Весь такой загорелый: видно с отдыха, с жаркого юга. Там на папины деньги ты гулял, веселился бездумно... Ты сними, не позорь! Не позорь фронтовые седины! Что ты знаешь, сынок, о войне? Ничегошеньки, милый.\"
Что ответить старушке седой? Не обидеть бы старость, А слова оправданья не лезут - как будто бы в тягость. Только орден рукою прикрыл, чтоб обиды не пачкать И вдруг вспомнил афганское небо, наше небо прозрачное.
Я бы мог рассказать той старушке, как плакали горы, Как снега вдруг краснели от ярко рябиновой крови, И как быстрые реки топили последние крики, И как небо швыряло на землю горящие \"МИГи\",
А ещё расскажу, как врывается горе в квартиры, Как безумную мать немогли отрвать от могилы... И тогда ты старушка поймёшь и меня не осудишь: Ордена, как у нас, на базаре не встретишь, не купишь!