Ничего не меняется. Мимо плывут корабли. Мимо носятся волны. Бессмертие пляшет в ответ На абстракцию прожитой жизни. А где-то вдали Регулярно о чём-то горит антрацитовый свет.
Перспективы подводной Италии радуют глаз. Это может быть даже Венеция. Значит, вот-вот Остановятся воды. Они почему-то сейчас Не совсем соответствуют статусу медленных вод.
Здесь на всех языках как-то странно звучит тишина, Как-то очень по-разному. Дело, конечно, не в ней… Здесь причалам и пристаням рыбы дают имена Микеланджело и Брунеллески. Здесь формы теней
Соответствуют их содержанию только на треть. Потому что бессмертие искренне пляшет в ответ На абстракцию смерти. Поэтому больно смотреть, Как о чём-то всё реже горит антрацитовый свет.
В белом шуме прибоя молчание чёрного дна Затерялось, забылось. И ветер давно замолчал… И у самой заброшенной пристани вспомнит волна, Что пора возвращаться на самый забытый причал.
Это вряд ли Венеция. Это считается дном. Ни динамики жизни, ни статики смерти. И вот – Остановятся быстрые воды на чём-то одном, Формируя модель поведения медленных вод.
Ничего не меняется здесь. И горчит тишина На любом языке одинаково в быстрой воде, Где причалы и пристани рыбам дают имена Микеланджело и Брунеллески. Обычное де…