А начальник все спьяну о Сталине, Все хватает баранку рукой... А потом нас, конечно, доставили Санитары в приемный покой.
Сняли брюки с меня и кожаночку, Все мое покидали в мешок И прислали Марусю-хожалочку, Чтоб дала мне живой порошок.
А я твердил, что я здоров, А если ж печки-лавочки, То в этом лучшем их миров Мне все равно до лампочки, Мне все равно, мне все давно До лампочки!
Вот лежу я на койке, как чайничек, Злая смерть надо мною кружит, А начальничек мой, а начальничек, - Он в отдельной палате лежит!
Ему нянечка шторку повесила, Создают персональный уют! Водят к гаду еврея-профессора, Передачи из дома дают.
А там икра, а там вино, И сыр, и печки-лавочки! А мне - больничное говно, Хоть это и до лампочки! Хоть все равно мне все давно До лампочки!
Я с обеда для сестрина мальчика Граммов сто отолью киселю: У меня ж ни кола, ни калачика - Я с начальством харчи не делю!
Я возил его, падлу, на "Чаечке", И к Маргошке возил, и в Фили... Ой вы добрые люди, начальнички, Соль и слава родимой земли!
Не то он зав, не то он зам, Не то он печки-лавочки! А что мне зам?! Я сам с усам, И мне чины до лампочки! Мне все чины - до ветчины, До лампочки!
Надеваю я утром пижамочку, Выходу покурить в туалет И встречаю Марусю-хожалочку: - Сколько зим, - говорю, - сколько лет!
Доложи, - говорю, - обстановочку! А она отвечает не в такт: - Твой начальничек дал упаковочку - У него получился инфаркт!
Во всех больничных корпусах И шум, и печки-лавочки... А я стою - темно в глазах, И как-то все до лампочки! И как-то вдруг мне все вокруг До лампочки...
Да, конечно, гражданка - гражданочкой, Но когда воевали, братва, Мы ж с ним вместе под этой кожаночкой Ночевали не раз и не два.
И тянули спиртягу из чайника, Под обстрел загорали в пути... Нет, ребята, такого начальника Мне, наверно, уже не найти!
Не слезы это, а капель.. И все, и печки-лавочки! И мне теперь, мне все теперь Фактически до лампочки... Мне все теперь, мне все теперь До лампочки!