История о том, как Клим Петрович восстал против экономической помощи слаборазвитым странам
Александр Галич
История эта очень печальная, Клим Петрович рассказывает ее в состоянии крайнего раздражения и позволяет себе, поэтому, некоторые, не вполне парламентские, выражения.
...Прямо, думал я одно - быть бы живу, Прямо, думал - до нутря просолюся! А мотались мы тогда по Алжиру С делегацией ЦК профсоюза.
Речи-встречи, то да се, кроем НАТО, Но вконец оголодал я, катаясь. Мне ж лягушек ихних на дух не надо, Я им, сукиным детям, не китаец!
Тут и Мао, сам-рассам, окосел бы! Быть бы живу, говорю, не до жира! И одно мое спасенье - консервы, Что мне Дарья в чемодан положила.
Но случилось, что она, с переляку, Положила мне одну лишь салаку.
Я в отеле их засратом, в "Паласе", Запираюсь, как вернемся, в палате, Помолюсь, как говорится, Аллаху И рубаю в маринаде салаку.
А на утро я от жажды мычу, И хоть воду мне давай, хоть мочу!
Ну, извелся я! И как-то, под вечер, Не стерпел и очутился в продмаге... Я ж не л ы с ы й , мать их так! - Я ж не в е ч е н, Я ж могу и помереть с той салаки!
Вот стою я, прямо злой, как Малюта, То мне зябко в пинжаке, то мне жарко. Хоть дерьмовая, а все же - валюта, Все же тратить исключительно жалко!
И беру я что-то вроде закуски, Захудаленькую баночку, с краю. Но написано на ней не по-русски, А по-ихнему я плохо читаю.
Подхожу я тут к одной синьорите: - Извините, мол, ком бьен, Битте-дритте, Подскажите, мол, не с мясом ли банка?.. А она в ответ кивает, засранка!
И пошел я, как в беспамятстве, к кассе, И очнулся лишь в палате, в "Паласе" - Вот на койке я сижу нагишом И орудую консервным ножом!
И до самого рассветного часа Матерился я в ту ночь, как собака. Оказалось в этой банке не мясо, Оказалась в этой банке салака!
И не где-нибудь в Бразилии "маде", А написано ж внизу, на наклейке, Что, мол, "маде" в СССР, В маринаде, В Ленинграде, Рупь четыре копейки!
...Нет уж, братцы, надо ездить поближе, Не на край, расперемать его, света! Мы ж им - гадам - помогаем, И мы же Пропадаем, как клопы, через это!
Я то думал - как-никак заграница, Думал память, как-никак, сохранится, Оказалось, что они, голодранцы, Понимают так, что мы - иностранцы!
И вся жизнь их заграничная - лажа! Даже хуже - извините - чем наша!