Дороги, столбов телеграфных кресты, и холод и затхлость гостиниц, и бездорожье российской версты, и черствый буфетный гостинец, и высокомерье столичных чинуш, и провинциальное хамство, и сплетни, и слухи и честную чушь терпи с благородным упрямством.
Недуг подкрадется - ах, Бог наказал, готовьте прощальные речи, но вечер наступит, и сцена и зал всего выжимают и лечат. Мне видится зал, как прекрасный кувшин, который наполниться жаждет, порой принимающий форму души, тем более, чем не однажды
Бессонные думы жестокой строкой огранишь внутри и снаружи, робея в надежде, что твой непокой для пользы Отечества служит, а в дальних концах его, если совсем по дому тоска и тревога, на время, быть может, поможет ноль-семь, и снова дорога, дорога.
И всегда с тобой тревоги, и всегда с тобой враги, бесконечные дороги, бесконечные долги.