Размытый путь и вдоль кривые тополя. Я слушал неба звук – была пора отлета, И вот я встал и тихо вышел за ворота, Туда, где простирались желтые поля.
И вдаль пошел. И издали тоскливо пел Гудок совсем чужой земли, гудок разлуки. И, глядя вдаль, и в эти вслушиваясь звуки, Я ни о чем еще тогда не сожалел.
Была сурова пристань в этот поздний час. В промозглой мгле, искрясь, горели папиросы. И тяжко трап стонал, и хмурые матросы Из тьмы устало поторапливали нас.
И вдруг такой тоской повеяло с полей, Тоской любви, тоской былых свиданий кратких! Я уплывал… все дальше… дальше… без оглядки На мглистый берег глупой юности своей.
Размытый путь и вдоль кривые тополя. Я слушал неба звук – была пора отлета, – И вот я встал и тихо вышел за ворота, Туда, где простирались желтые поля.