Он молча в блеф... над зеркалами в лица, Столица приняла как сына, обнимает небом, Ему бы знать, о чем горят её ресницы, Ему бы только взгляд, но мир её ему не ведом. За нею следом,с трудом добравшись саундтреком Льдом поэта, клавишами текста в интернете, Этим битым перекрестком, в череде осколков, В портрете странных птиц, которым одиноко.
Смог смолкнет соколом, парящем в стонущих огнях, Промокшим, схожим с пустотой, не ради поцелуев. Он неминуем, он найдет ее на простынях, Просто заснувшую, вернувшуюся, ветром сдует
Со лба, упрямые черты, простывшей в струнах ливня, Богини, щелканьем окна разбудит сон. Он молча в блеф, но все же помнит её имя, Его и шепчет на витрины в шуме городском.
Мокрый асфальт. Дождь раздирает грудь как кошка. До нитки вымок, его сердцу хочется тонуть... К чему вода, когда весь мир рассыпется на крошки, Если не выпить её губы, не вдохнуть.
Мокрый асфальт. Дождь раздирает грудь как кошка. До нитки вымок, его сердцу хочется тепла... К чему вода, когда весь мир рассыпется на крошки, Если не выпить её губы до темна...
Она полна кристаллов, стала артисткой пьедесталов, Немало комплиментов и нахалов, что её за руки Хватали, колени павших стерты в письмах на ночь. Клочья цветови очень близко пролистали точки...
Услышать тысячи других измятых строчек, Сотни пощечин украшали красным цветом, Её рассветы, в глазах светились ультрафиолетом, Утренним лучом, приветами и ветром...
Стучала каблуками гулко, веря лишь в поступки, Накормив всех перелетных и свободных, Была влюбленной даже, сердцу не прикажешь, Верила по-прежнему в небрежного и нежного.
А вам.., казалось она счастлива, Красива как блеск молнии, как клавиши у фортепьяно. Она полна кристаллов, но.. по вечерам смотря в окно, Заплакала вином любовь до имени,до линии в него.