Поселился в сердце Бог, и как залезть туда он смог, Жить Ему как будто было больше негде чтоль. Осмотрелся по углам, а у меня там только хлам, И не присесть, не отдохнуть, ни хлеба и ни соли. И кромешная тьма, та что сводит с ума, Пустота, немота, а в углу под столом, Как испуганный пес, подобравший свой хвост, Кто-то прятался, воя и жадно дыша. И с чего занесло в мое сердце Его, Хоть бы предупредил, я б чайку заварил, Иль чего бы покрепче сгонял прикупил, Если б денег нашел где занять, А то нет ни гроша...
Но как бросил взгляд под стол, понял я, что Он пришел Не ко мне, а лишь за тем, кто в углу забился. Видно зверь Его достал, мне он тоже спать мешал, Но я привык, в конце концов, и уже не злился.
А Бог весь мусор метлой стал из сердца долой, И всё что было со мной, из меня выметать. Ни ругаться не стал на меня, ни кричать, И с цепи того зверя на свет отпустил. А я смотрел и бледнел, и совсем онемел, Как увидел что Он все заначки с окон Вместе с болью в стаканах повышвырнул вон, И даже мнение на это мое у меня не спросив.
Но, опослЯ уборки той, ой чтой-то сделал Он со мной, Знать не знаю точно что, но пить уже не тянет. А тянет почему-то в храм и читать Бхагаватам, Рассказать о том друзьям, так им плохо станет.
А тот зверь, что скулил в моем сердце и ныл, Завывать перестал и убрал свой оскал. И решил я взглянуть, в чем же есть его суть, Что к нему сам Господь отозвался на зов. Но, шагнув в темноту, я узрел красоту, А не зверя в цепях и тоскою в глазах, В одинаковых с Богом одеждах, в цветах: Два сиянья похожих увидев, как будто из снов...
Стало страшно мне что тот, кто давно во мне живет, Вдруг на Бога так похож, а я Его под лавку. Он меня ночами звал, и спать спокойно не давал, Он кричал, а я считал, что Он просто гавкал.
Мне б прощенья просить, а выходит лишь выть, Я б напился бы в пыл, да с тех пор и не пил, Как Он в сердце моем настежь дверь открыл, Наказав мне держать Его впредь в чистоте. Что ж Ты сделал со мной, что теперь я весь Твой, Может лучше б остался я б к сердцу глухой, И как прежде искал бы вслепую покой, Как израненный зверь по ночам бы скулил в темноте.
Но неисповедима суть всех путей Твоих, Господь, Что за милость без причин на меня свалилась. Или Ты всю жизнь во мне, наяву, а не во сне, И это я кричал Тебе, а думал что приснилось.
И теперь без вина, пробудившись от сна, Как чумной я хожу и на небо гляжу, И пытаюсь на нем то, что в сердце своем Я когда-то узрел, вдруг увидеть опять…
Но писания гласят, что только искренний бхакт Может Кришну просить дать возможность служить, И стать слугой навсегда, чтобы Он иногда, Подчиняясь законам любви, соглашался Себя показать…